Масляные фонари XVIII-XIX вв.

 МАСЛЯНЫЕ ФОНАРИ ПЕТРОВСКОГО ПЕТЕРБУРГА

В 1720 году был выполнен первый заказ на изготовление фонарных стекол. Предназначались они для «образцового фонаря», который установили на набережной Невы около «Нового Зимнего дому». Изображений «образцового фонаря» не сохранилось, но реконструировать проект Петлинга удалось по косвенным данным. 29 апреля (по старому стилю) 1721 года издан Указ правительствующего Сената «О содержании в С.Петербурге по улицам фонарей…».  18 марта (по старому стилю) 1721 года в поданном в Сенат письме генерал-полицмейстера Петерубрга А.М. Девиера написано: «Его Царское Величество указал в Санкт-Петербурге ночные фонари по улицам учредить», и перечисляет все девять стекол, необходимых для изготовления светильной камеры. Зная форму, толщину и стоимость этих стекол, нетрудно представить себе облик первых петербургских фонарей регулярного освещения. И подъемное устройство, и окраска контрастными полосами появились только в конце XVIII века, что касается стекол «образцового фонаря», — то они «литы и полированы», а следовательно, были плоскими. По утвержденному царем образцу был установлен 141 фонарь, и после этого работы пришлось прекратить: более двух лет в Сенате не могли решить вопрос, на какие средства должно содержаться уличное освещение. Наконец, 13 декабря 1723 года был подписан сенатский указ о сборах на благоустройство столицы, в том числе на установку и обслуживание фонарей. Значительную часть этих денег предполагалось собирать с жителей Петербурга.

К тому времени стало очевидным, что «образцовый проект» непомерно дорог, и в стороне от сравнительно небольшой территории, застроенной дворцами и особняками, устанавливать роскошные уличные светильники не имело смысла. По указанию Петра I с 1724 года в городе появились фонари «голландского образца».Такие фонари не имели никаких украшений, светильные камеры ставились на ровные четырехгранные столбы, цельные стекла сменились расстекловкой. Маленькие кусочки одного стекла, вставленные в жестяной каркас светильной камеры,  обходились в 20 раз дешевле, чем целый комплект литого, а весь фонарь стоил 5 рублей. Однако света «голландские» фонари давали меньше, расстояние между ними при установке составляло 34-38 метров, в то время как фонари Петлинга ставились приблизительно через каждые 100 метров. Качество освещения, впрочем, и в том и другом случае было крайне низким: за стеклами светильных камер на высоте около трех метров трепетали крошечные огоньки масляных ламп, не столько освещая улицу, сколько обозначая путь во тьме. Лампы сильно коптили и требовали постоянного наблюдения.

Фонари  петровского Петербурга (как «образцовые», так и «голландские») были относительно простыми в обслуживании: к опоре можно было приставить небольшую лестницу, а одна из застекленных граней светильной камеры представляла собой дверцу и могла легко откидываться. Освещением, как и другими видами благоустройства, в городе занималась полиция, которая до 1763 года не имела своего штата. Различные обязанности по наведению порядка на улицах Петербурга исполняли рядовые и унтер-офицеры петербургского гарнизона. Несколько десятков солдат занимались очисткой города и вывозом мусора на подводах (фурах). Их называли фурманщиками. Этих низших полицейских полицейских служителейи определяли к фонарям «зажигателями» (так говорили в петровское время; слово «фонарщик» обозначало тогда человека, несущего фонарь, например во время религиозной йеремонии). Обслуживание масляных фонарей требовало немалых каждодневных трудов. Лампа заправлялась конопляным маслом и заранее подвешивалась внутри светильной камеры. С наступлением темноты зажигатели-фурманщики воспламеняли фитили с помощью специального переносного фонаря, в котором горела небольшая, укрепленная на дне масляная лампа. Далее следовало по мере необходимости поправлять фитили и очищать стекла от копоти и влаги. Наконец, через определенное время (в 1720-е годы — через пять часов) огонь гасили и снимали лампу. Один человек обслуживал 10-15 фонарей, работать приходилось в основном на приставной лестнице. Для работы выдавались также мерка (чтобы отмерять нужное количество масла; на пять часов горения масла требовалось 340 граммов), нож и щипцы (для нарезания фитилей и снятия с них нагара), кувшин, губка и щетка (для чистки стекол). Для переноски этих приспособлений полагалась жестяная коробка на ремнях (лядунка).

В конце 1723 года решено было установить больше тысячи фонарей «голландского образца», но этот план вновь оказался нереальным. Известно, что такие фонари появились на Большой перспективной («першпективой», так говорили тогда) дороге — будущем Невском проспекте, но сколько их успели изготовить и где еще сумели поставить — мы не знаем. Несомненно одно: в момент смерти Петра I (28 января 1725 года) замыслы, связанные с благоустройством Петербурга, были далеки от завершения. Только с воцарением Анны Иоанновны Петербург в 1732 году вновь начал постепенно возрождаться. Регулярное уличное освещение, однако, долгое время не возобновлялось. Деревянные фонари ветшали и разрушались, то, что от них осталось, сгорело во время опустошительных пожаров 1736 и 1737 годов.

МАСЛЯНЫЕ ФОНАРИ ЕЛИЗАВЕТИНСКОЙ ЭПОХИ

В начале 1740-х годов, с вступлением на престол императрицы Елизаветы Петровны, строительство приобрело широкий размах, и забота о водоснабжении, озеленении, санитарном состоянии, пожарной безопасности уже воспринимались как необходимая составляющая городской жизни. Центр Петербурга становился тем городом, который мечтал выстроить Петр I. Появилась необходимость осветить новые благоустроенные улицы и набережные.

Указ 7 ноября 1745 года гласил: «для лутчаго по першпетивым плезиру и чтоб во время темных часов удобнее свет был, зделать вновь фонари». Уличные светильники середины XVIII века воспринималсь как важная деталь архитектурной панорамы города. Такое отношение к фонарям возродилось в елизаветинскую эпоху, и устройства, предназначенные для освещения, дополняли своим обликом архитектуру парадного центра — торжественно-величественную и в то же время изящно-декоративную.

Значительная часть новых фонарей при этом сильно отличалась от петровских: светильная камера впервые в истории петербургского освещения была отделена от опорного столба и вынесена вперед на металлическом кронштейне. Это был уже не четырехгранник с плоскими стеклами: кронштейн с причудливым, ломаного рисунка, подкосом удерживал всего лишь одно выдувное стекло яйцеобразной формы. Верхняя часть стекла была срезана и закрыта жестяной крышкой с вытяжным цилиндроми конусообразным колпачком над ним. Такие фонари освещали улицу гораздо лучше, поскольку стеклянная поверхность свободно пропускала свет, который к тому же не затенялся опорой. Выдувные стекла были намного проще в изготовлении и дешевле, чем литые и даже оконные. Фонари по-прежнему обслуживали фурманщики, и от прямых обязанностей по очистке города ежедневно можно было отвлекать не более двадцати из них. Освещались поэтому лишь главные («знатные») улицы.

МАСЛЯНЫЕ ФОНАРИ В ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ ЕКАТЕРИНЫ II

Перемены стали происходить только в годы правления Екатерины II. Здания стали обретать классическую строгость, причудливый декор утратили и фонари. Силуэт деревянных опор совершенно изменился: стволы теперь не были узкими у основания и нередко почти равнялись ему по ширине. Таким образом, опорные столбы приобрели устойчивость и если сужались, то наверху. Кронштейн стал короче и проще, по-другому крепилась и светильная камера: при изготовлении выдувного стекла у него срезали не только верх, но и низ. Верх по-прежнему закрывался крышкой с вытяжным устройством, а снизу приделывалось довольно высокое плоское дно из жести с отверстиями для притока воздуха.

Упрощение внешнего облика фонарей (нередко их опоры были даже чересчур скромными) и уменьшение времени, необходимого для их обслуживания, позволили значительно улучшить уличное освещение по сравнению с годами царствования Елизаветы Петровны. И все же установка новых фонарей отставала от роста города. Прошли два с половиной десятилетия екатериниского царсвования, а число уличных светильников не достигало и трех тысяч. Обслуживали их, правда, уже не фурманщики: в 1770 году в штате петербургской полиции появилась специальная фонарная команда. С этого момента фигура фонарщика с лестницей стала такой же неотъемлемой частью повседневной жизни города, как дворник у ворот или полицейский рядом с полосатой будкой. В екатеринискую эпоху началось образование профессиональных объединений ремесленников. В числе многих других появился жестяной и фонарный цех, куда входили и мастера, которые изготавливали фонари для освещения городских улиц. 

В 1788 году освещение было передано в частные руки. Подрядчики — петербургские купцы — обязывались содержать нужное число фонарщиков, обеспечивать исправность фонарей и устанавливать новые. Последнее было выгодно подрядчикам, поскольку городские власти выплачивали им определенную сумму денег в зависимости от количества фонарей. Ситуация стала быстро меняться к лучшему. 

Сохранившиеся изображения городских площадей, улиц, набережных, исполненных петербургскими художниками второй половины XVIII — начала XIX веков, дают представление о многолетнем периоде в истории масляного освещения, который ушел в прошлое, не оставив почти никаких материальных следов: деревянные опоры (не говоря уже о выдувном стекле) были недолговечны. Исключение составляют только опоры, сделанные из камня, — они сохранились на некоторых мостах.

На рубеже XVIII и XIX веков в России резко возросло производство стекла, и привозить его из-за границы уже не было необходимости. Плоское стекло перестало быть предметом роскоши, и это сразу вызывало пермены в технике освещения. Хотя выдувные стекла фонарей в стороне от парадного центра встречались еще долгое время, с главных улиц и площадей их начали вытеснять пирамидальные светильные камеры, грани которых представляли собой цельные плоские стекла. Вначале стеклянные пирамидки по способу установки на кронштейн ничем не отличались от выдувных стекол: они также ставились на плоское дно, и фонарщики обслуживали такие светильники, снимая со стеклянной крыши вытяжной колпак из жести и по-прежнему опуская лампу сверху. Через несколько лет произошли решительные изменения: на концах кронштейнов стали делать рамки, в которые вставлялись светильные камеры, так что над рамкой возвышалась только жестяная крыша. Светильник при этом легко было снять для чистки, ремонта и других работ. Применение плоского стекла позволило вернуть важную деталь, которая была, пожалуй, главным достоинством петровских фонарей и в более позднее время встречалась редко: уже в первое десятилетие XIX века фонарщики вновь обслуживали большую часть уличных светильников, открывая дверцу (иногда по-прежнему откидывая дно). Тогда же определились и основные типы масляных фонарей, которые продолжали освещать улицы Петербурга и после введения газового освещения. По-прежнему «лидировали» светильные камеры на кронштейнах, укрепленные на отдельно стоящих опорах или на стенах зданий. Фонари со светильниками на вершине столба давали значительно меньше света, поэтому их нередко устанавливали близко друг к другу (например, на набережных). На главных улицах существовали и высокие столбы с S-образными кронштейнами и светильниками на блоках, но и стекла в отличие от аналогичных фонарей конца XVIII века уже были не выдувными, а плоскими. 

Удешевление плоского стекласпособствовало увеличению количества петербургских фонарей. За несколько лет их число по сравнению с 1790-ми годами удвоилось и к 1803 году достигло семи тысяч. Годом ранее был отменен сбор на освещение, и подрядчикам стали платить из городских доходов. Вскоре отпала и надобность в заключении контрактов с откупщиками: установленного количества фонарей в то время было достаточно, а за качеством освещения подрядчики следиди плохо, зажигались далеко не все фонари, и гасили их фонарщки раньше положенных трех часов ночи. По этим причинам в 1814 году освещение вновь перешло в руки полиции, которая стала получать от Городской думы деньги на содержание фонарной команды. Команда состояла из двухсот фонарщиков и возглавлялась брандмайором, который непосредственно отвечал за освещение. Городские власти предоставляли ему необходимые материалы.